На носилках, около сарая,
На краю отбитого села,
Санитарка шепчет, умирая:
— Я еще, ребята, не жила…

И бойцы вокруг нее толпятся
И не могут ей в глаза смотреть:
Восемнадцать — это восемнадцать,
Но ко всем неумолима смерть…

Через много лет в глазах любимой,
Что в его глаза устремлены,
Отблеск зарев, колыханье дыма
Вдруг увидит ветеран войны.

Вздрогнет он и отойдет к окошку,
Закурить пытаясь на ходу.
Подожди его, жена, немножко —
В сорок первом он сейчас году.

Там, где возле черного сарая,
На краю отбитого села,
Девочка лепечет, умирая:
— Я еще, ребята, не жила…

Много нынче в памяти потухло,
а живёт безделица,пустяк:
девочкой потерянная кукла
на железных скрещенных путях.

Над платформой пар от паровозов
низко плыл в равнину уходя…
Тёплый дождь шушукался в берёзах,
но никто не замечал дождя.

Эшелоны шли тогда к востоку,
молча шли, без света и воды,
полные внезапной и жестокой,
горькой человеческой беды.

Девочка кричала и просила
и рвалась из материнских рук,-
показалась ей такой красивой
и желанной эта кукла вдруг.

Но никто не подал ей игрушки,
и толпа к посадке торопясь,
куклу затоптала у теплушки
в жидкую струящуюся грязь.

Маленькая смерти не поверит,
и разлуки не поймёт она…
Так хоть этой крохотной потерей
дотянулась до неё война.

Некуда от странной мысли деться:
это не игрушка, не пустяк,-
это, может быть, обломок детства
на железных скрещенных путях.

Вы наденьте её одежду
И пройдите её дорогой…
Ощутите её надежды,
Как она, полюбите Бога…
Вы поплачьте её слезами…
Боль её испытав, хоть малость…
Проживите её мечтами
И примерьте её усталость…
Вы предательства испытайте,
Что, рыдая, она прощала…
Как она, за других страдайте,
Доверяя опять сначала…
Её душу себе поставьте
И прочувствуйте, как непросто
Всё в неё пропускать. Представьте…
И услышьте, что шепчут звёзды…
Как она, этот мир любите
И за счастье и за страданье…
А потом уж её судите,
Если будет на то желанье…

Ирина Самарина

Если хочешь понять человека,
То не слушай, что он говорит.
Притворись дождем или снегом
И послушай, как он молчит.

Как вздыхает и смотрит мимо,
Что улыбку рождает в нем,
Посмотри, каков он без грима,
С которым мы все живем.

Наблюдай, как он входит к детям,
К людям страждущим, старикам.
И хотя бы на миг на свете,
Попытайся и стань им сам.

Не старайся быть хуже, лучше,
Без оценки смотри сейчас:
Прямо в сердце ему, прямо в душу,
Прямо в бездну далеких глаз.

Если хочешь понять другого,
Вглубь иди тогда – не вовне.
Не всегда стоит верить слову,
Часто истина – в тишине.

Не хлебом единым жив человек,
От хлеба душа не живёт – существует.
И в мире так много подобных калек,
Которые любят, ничем не рискуя.

И мимо проходят они, как слепые,
Не веря ни в бога, ни в чёрта, ни в чудо.
Душе своей в руки вложила цветы я
И вас в этой жизни искала повсюду.

Но залежей чувств вы в душе не открыли.
Вы мимо прошли, оглядев равнодушно
Уставшую душу, встряхнув лишь от пыли.
И вот она ходит за вами послушно.

Бредёт много лет она, будто собака.
Устала давно, да и лапа болит.
Напрасно стучит в вашу дверь, бедолага.
Вам гордость ей двери открыть не велит.

А если бы вы отреклись от гордыни,
И в душу мою заглянули бы всё же.
Не хлебом единым вы жили б отныне –
А чем-то… сокровищ всех в мире дороже.

(Раиса С.)

А может хорошо, что ты не встретился,
И в жизнь мою случайно не вошёл.
Лишь в графике судьбы мельком отметился
И стороной, как летний дождь, прошёл.

Как хорошо, что мы не породнились,
Не испытав ни счастья, ни утрат.
И недостатки в нас не проявились,
И мы не осквернили райский сад.

И ты ни разу мне не изменил,
И я тебя зазря не ревновала.
Не оскорблял, не бил и не хамил,
И я тебя с другим не предавала.

Как хорошо, что мы не напились
Из повседневной суеты отравы.
И после частых ссор не развелись.
Как хорошо! Ведь хорошо же, боже правый…

(Раиса С.)

Я не люблю стихи с надломом –
О боли, горечи, войне.
Люблю, когда луна над домом
И тишь в небесной вышине.

Люблю свой дом, где дух покоя,
Портрет отца в карандаше,
В кувшине глиняном – левкои
И свет божественный в душе.

Но если вдруг нагрянут годы
Утрат и жизни на крови,
Я буду болью жить народной,
Но стих мой будет о любви.

(Татьяна Кушнарёва)